Леди киллер [= Смертельные обьятия, Любовь до смерти ] - Мартина Коул

Кэйт взъерошила свои длинные волосы и, всхлипывая, сказала:

— Знаешь, что меня совсем доконало? Ее враждебность ко мне там, в камере!

— Ей стыдно, Кэйт, поэтому она и вела себя так с тобой!

— Да, Патрик, я понимаю, она ведь накачалась наркотиками! Совсем одурела! Ее нашли в грязном притоне, в компании известных наркоманов. Привел ее туда некий Джой, фамилии не помню. На него уже есть досье длиной с мою руку, а ему всего восемнадцать! Я долго утешала себя мыслью о том, что, возможно, ее притащили туда и насильно накачали наркотиками. Ну, ты знаешь, как это бывает! Но после разговора с ее лучшей подругой поняла, что она — малолетняя шлюха, и все!

Патрик хлопнул ее по колену.

— Постой-постой, Кэйт, послушай меня! Ведь речь идет о твоей дочери! Пусть бы моя Мэнди трахалась с кем угодно и где угодно, только была бы жива! Уж слишком ты строга к дочери, ей ведь всего шестнадцать! Вспомни себя в этом возрасте. Неужели ты была такой паинькой? У подростков сейчас масса соблазнов. Наркотики — просто неотъемлемая часть их жизни. Вот они и таскаются по тусовкам! Наше поколение, молодежь шестидесятых — начала семидесятых, тоже баловалось наркотиками, но у него было стремление изменить мир. Вспомни, ведь и в то время случались всякие истории, связанные с наркотой. Тебе необходимо найти общий язык с Лиззи! Вернуть ее к нормальной жизни!

Кэйт смотрела на него и думала: пожалуй, он прав. Но она не в силах простить Лиззи. Целых полтора года девчонка лгала, притворялась, а Кэйт ничего не знала и радовалась, что у нее такая хорошая, такая чистая девочка. Сталкиваясь чуть ли не каждый день с самыми низменными человеческими пороками, невольно ощущаешь счастье при мысли, что у тебя нормальный ребенок, что он не поддается дурному влиянию. И вдруг на тебе! Дочь — наркоманка! Это все равно как если бы тебе сообщили, что твоя родная сестра — убийца! Просто в голове не укладывается! Видеть свою дочь в камере, накачанную наркотиками! Да это больше, чем удар ножом в сердце.

Келли видел, как поминутно меняется Кэйт в лице и буквально читал ее мысли.

— Я упустила Лиззи. Прозевала ее, как это ни ужасно. Ведь можно было найти другую работу, где не пропадают целыми сутками, а возвращаются домой сразу после пяти. Но никакая работа не привлекала меня так, как работа в полиции. Тебе, разумеется, в это трудно поверить!

Патрик пожал плечами:

— Послушай, Кэйти, что касается работы в полиции, то это твое личное дело. Однако, признаться, до встречи с тобой я не очень-то жаловал полицейских. Но это в прошлом, а теперь я на все сто процентов законопослушный гражданин.

— Знаешь, Пэт, наши с тобой отношения по сути то же, что наркотики Лиззи. Нам не следовало бы делать то, что мы делаем.

Патрик посмотрел в глаза Кэйт и мягко сказал:

— Позволь тебе возразить! Наркотики отравляют людей, а я никогда не причинил вреда ни одной женщине! Если наши отношения хоть как-то тебя шокируют, то лучше распрощаться, пока они на зашли слишком далеко!

Теперь Кэйт посмотрела Патрику в глаза. Его решимость в высшей степени благородна, но как женщина, она не могла не возмутиться его готовностью вот так сразу со всем покончить!

— Не скрою, Кэйт, мне будет тяжело без тебя, ты очень поддержала меня в моем горе. Я как-то уже привык во всем на тебя полагаться. Я бы даже рискнул признаться тебе в любви. В твоих словах, однако, есть доля здравого смысла. Я же в свое оправдание могу сказать лишь одно: что мне нечего скрывать от тебя.

— Это сейчас. А потом?

Он улыбнулся:

— Кто знает, что будет потом?!

Кэйт отвернулась и стала смотреть на старинные с позолотой бронзовые часы над камином. Только они своим тиканьем нарушали воцарившуюся в гостиной тишину. Столько событий произошло за последние несколько месяцев! С прошлой жизнью покончено. Кдк и с ее прежним отношением к Лиззи. После всего случившегося дочери нужна твердая рука. С доверием, на котором строились прежде семейные отношения, тоже покончено. Ее Лиззи, милая, добрая Лиззи, предстала теперь в совсем ином свете. И это пугало Кэйт. Она не знала собственной дочери! А тот, другой, к кому ее постоянно тянуло, но с кем не следовало связываться при ее взглядах на жизнь из-за его репутации, на поверку оказался прекрасным человеком. И отзываться о нем дурно мог лишь тот, кто не знал его, как она!

— Мне не хотелось бы с тобой расставаться, Кэйт! — произнес он тихо и нежно.

— И мне тоже, Пэт!

Она вообще не верила, что при всем желании сможет расстаться с ним!

— А когда твоя дочь вернется домой?

— Завтра. Я, конечно, могла бы взять ее и сегодня, воспользовавшись своим положением, но боюсь, что не выдержу и обойдусь с ней слишком жестоко.

— И все-таки почему ты пришла ко мне? — спросил он шепотом, едва слышно.

— Наверное, потому, что доверяю тебе.

Он улыбнулся и поднял ее на ноги.

— Пошли!

— Куда?

— Я приготовлю тебе отличную ванну, собственноручно намылю тебя, промою каждую складочку, каждое интимное местечко. А потом уложу в постель и так буду любить, что ты успокоишься и завтра, когда явится твоя мадам, будешь в надлежащей форме, чтобы покончить со всем этим раз и навсегда!

Он увлек ее к лестнице, но она вырвала руку.

— Ох, Пэт, что же это я делаю? Что будет с расследованием и другими делами? Что будет с Лиззи? — Она осеклась, стоило Патрику коснуться ее руки.

— Помни, Кэйт, теперь у тебя есть я, и пока ты будешь во мне нуждаться, я не покину тебя.

Слова его прозвучали так просто и искренне, что Кэйт, умиротворенная, последовала за ним. Впервые за многие годы ей есть на кого положиться. Это было такое восхитительное чувство!

— После ванны мы, как водится, поболтаем обо всем на свете. Полезно поговорить с человеком, который не слишком близок к источнику твоей боли.

Кэйт шла за Патриком и вспоминала, как уходила из дому. Дэн паковал свои вещи, мать закрылась у себя в спальне. Кэйт необходимо было на какое-то время уйти, уйти немедленно. Марихуана и таблетки амфетамина! И где? В комнате ее дочери! Патрик прав: ей необходимо было поплакать у кого-нибудь на груди.

Уже позже, после того как она приняла ванну и легла с Патриком в постель, а он стал тихонько похрапывать, Кэйт поняла, почему пришла именно к нему, хотя не могла не заметить некоторой парадоксальности ситуации. Приподнявшись на локте, она заглянула Патрику в лицо и призналась самой себе, что любит его. Любит без памяти. Это открытие не огорчило ее, напротив, очень-очень порадовало.

Затем мысли ее перешли на Лиззи. Она вспомнила, какой была дочь, когда пошла в школу. Ее маленькие ножки в белых носочках и сандалиях, нарядное платьице в тщательно отутюженных складочках, длинные темные волосы, блестевшие, будто агат. Кэйт так ею гордилась! Что же случилось потом? Почему Лиззи пристрастилась к наркотикам? Когда, повзрослев, отдалилась от матери?